В 1995 году на страницах авторитетного в США академического журнала «Foreign Affairs» появилась статья известного американского дипломата, в то время помощника госсекретаря США по европейским делам Ричарда Холбрука «Америка, европейская держава». В ней обосновывался популярный у заокеанских политиков в годы «холодной войны» тезис о том, что США «исторически» (участие в двух мировых войнах на европейской земле и др.) завоевали себе право быть вовлеченными во все хитросплетения европейской политики, особенно в вопросы безопасности. Европейский континент в годы глобального военного противостояния СССР и США был для Америки главным стратегическим театром, на котором решался исход исторического противоборства с Советским Союзом. Поэтому американцы на пике «холодной войны» держали здесь свыше 320 тысяч военнослужащих и около 6 тысяч танков.
Но времена изменились. После распада СССР за 20 лет численность американских войск в Европе сократилась в 4 раза (до 80 тысяч), а количество основных боевых танков – в 59 раз (с 5900 до 100). Пентагон решил оставить на Европейском театре всего две боевые группы бригадного состава из нынешних четырех – одну со штабом в ФРГ, другую в Италии. У США теперь иные стратегические приоритеты, связанные прежде всего с противодействием растущему военному потенциалу КНР. Перенос основного внимания на Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР) – новое поле геополитического соперничества – был зафиксирован в документе «Поддержание глобального лидерства США: приоритеты обороны в 21-м веке», который в январе 2012 года президент Обама лично представил в Пентагоне, подчеркнув тем самым значимость этого нового стратегического подхода.
В его рамках в ближайшие годы военное ведомство США проведет масштабную перегруппировку сил, заметно увеличит присутствие в АТР, расширит военное сотрудничество с Сингапуром, Тайванем, Филиппинами и другими государствами региона. Глава Тихоокеанского командования США адмирал Сэмьюэл Локлир, выступая не так давно в сенатском комитете по делам вооруженных сил, заявил: «Мы – азиатская держава. И я считаю, что Китай и другие страны региона должны понять, что США готовы защищать здесь свои национальные интересы». И США уже не только на словах, но и на деле приступили к реализации своей новой военной стратегии, начав переброску подразделений морской пехоты в Австралию.
Официально их главной задачей является проведение совместных тренировок и спасательных операций. Однако в США не делают секрета из того, что главная цель наращивания военного присутствия в АТР – нейтрализация растущего влияния Китая. Согласно договоренности, достигнутой в ноябре 2011 года на встрече президента Барака Обамы с австралийским премьером Джулией Гиллард, на базе австралийской армии на окраине Дарвина будут размещены 2,5 тысячи американских морских пехотинцев. В начале апреля в Австралию прибыла передовая группа, в которую вошли 180 военнослужащих из 3-го полка морской пехоты США, размещенного на Гавайях. В русле новых установок Пентагона Австралия представляет несомненный стратегический интерес. Военные базы там расположены вне досягаемости имеющихся сегодня у КНР баллистических ракет с обычными боеголовками и в то же время позволяют контролировать передвижение кораблей и самолетов в Южно–Китайском море. Как пишет московский «Коммерсантъ», порт, где разместятся американские морские пехотинцы, находится на расстоянии 820 км от Индонезии, что позволяет сравнительно быстро реагировать на изменение ситуации в Южно–Китайском море. Соединенные Штаты также рассматривают возможность создания базы беспилотников («дронов» – от английского слова «drone») на Кокосовых островах. Термин «дроновая война», кстати, уже прочно вошел в лексикон американских военных стратегов.
Пентагон делает ставку в военном противостоянии с Китаем на свое технологическое превосходство, убедительным проявлением которого как раз и являются ударные беспилотные летательные аппараты, способные с высокой точностью поражать цели управляемыми ракетами. Многие аналитики считают, что американские опасения относительно растущей военной мощи КНР во многом надуманы. Хотя военный бюджет Китая и увеличивается довольно быстрыми темпами (на 11-12 % в год по официальным данным), он составит в текущем году 106 млрд. долларов, в то время как у США превысит 662 млрд. (вместе с расходами на операции в Ираке и Афганистане). И все же дело, несомненно, идет к тому, что в перспективе американо-китайское военное соперничество в АТР может принять форму, аналогичную военному противоборству США и СССР на Европейском театре в годы «холодной войны».
Анатолий РОЗАНОВ, профессор