Oct 23,2016

Игорь Кузнецов, кандидат исторических наук, доцент, Белорусский государственный университет

Самым массовым видом советских репрессий на территориях прожива­ния польского населения после их освобождения от немецкой оккупации стало интернирование. Интернированию подверглись большинство по­ляков и польских граждан, задержанных в 1944-1945 гг. органами контр­разведки «СМЕРШ» Наркомата обороны и внутренними войсками НКВД по охране тыла фронтов, а также органами НКВД и НКГБ Украинской, Белорусской и Литовской ССР — на территории Польши в ее нынешних границах, в западных областях Украины, Белоруссии и в Литве. Некоторые из арестованных были сначала задержаны органами Министерства обще­ственной безопасности и милицией послушного Москве Польского коми­тета национального освобождения (ПКНО) и Временного правительства Польши, а затем переданы в руки НКВД.

26 июля 1944 г., спустя несколько дней после начала освобождения тер­ритории Польши (западнее «линии Керзона») от немецкой оккупации и образования в Москве ПКНО, между правительством СССР и ПКНО было заключено Соглашение, согласно которому, в частности, польское граж­данское население в зоне военных действий подлежало юрисдикции со­ветского командования. Несколько позднее эта зона была определена как прифронтовая полоса глубиной в 60-100 км, а фактически она охватывала всю освобожденную территорию Польши. Соглашение стало формальным основанием для широкомасштабных репрессивных действий советских органов в Польше.

В 1944 г. поводом для арестов служили огульные обвинения в диверси­онной, террористической и шпионской деятельности, направленной про­тив Красной Армии, а также в агитации против ПКНО и просоветского правительства Польши, в уклонении от призыва в польскую армию или же в сотрудничестве с германскими оккупационными органами. Фактически основной целью повальных арестов было уничтожение мощного польско­го некоммунистического антигитлеровского подполья, прежде всего его вооруженных сил — Армии Крайовой (подчиняющейся «лондонскому» правительству Польши, единственно легитимному по польской конститу­ции 1935 г.), поскольку это подполье представляло угрозу установлению в Польше просоветского режима.

В подавляющем большинстве случаев органам НКВД-НКГБ- «СМЕРШ», польской госбезопасности и милиции не удавалось предъ­явить арестованным обвинений в совершении каких-либо конкретных действий, кроме участия в подпольной организации в период оккупации и в боевых действиях против немцев. Поскольку этого было недостаточно для предания Военному трибуналу, то таких арестованных отправляли в глубь СССР неосужденными, в качестве интернированных, в лагеря для военнопленных и в проверочно-фильтрационные лагеря, для проведения дальнейшего следствия — «фильтрации». И лишь некоторых участников подполья осудили на длительные сроки лишения свободы в исправитель­но-трудовых лагерях системы ГУЛАГа.

В начале 1945 г. кроме участников Армии Крайовой (АК) интерниро­ванию подверглись поляки из довоенных западных воеводств Польши, задержанные как члены различных немецких организаций (молодежных, профсоюзных. женских), как служащие органов местной администрации или просто как принявшие германское подданство. Относительно послед­него повода арестов следует разъяснить, что после 1939 г. германские вла­сти объявили о включении в состав Рейха обширных польских террито­рий, а их жителей в последующие годы вынудили по сути автоматически принять германское гражданство.

В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) хранятся директивные документы НКВД СССР, относящиеся к интернированию задержанных в порядке очистки тыла в 1945 г.

Согласно приказу НКВД № 0016 от 11 января 1945 г., которым «для обе­спечения очистки фронтовых тылов Действующей Красной Армии от вра­жеских элементов» на 2-й и 1-й Прибалтийские, 3-й, 2-й и 1-й Белорусские, 1-й и 4-й Украинские фронты были назначены уполномоченные НКВД СССР с заместителями — начальниками войск НКВД по охране тыла и начальниками фронтовых Управлений контрразведки «СМЕРШ» [1, л.44- 48], а также в соответствии с приказами № 0061 и 0062 от 6 февраля 1945 г., № 00101 от 22 февраля 1945 г. [2, л.38], военнослужащие германской армии и других воюющих с СССР стран, члены «Фольксштурма», сотруд­ники различных военных административных органов подлежали отправке в лагеря для военнопленных, гражданские лица — члены различных вра­жеских организаций, а также руководители местной администрации и ан­тисоветские деятели — в лагеря для интернированных Главного управле­ния по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД СССР, а советские граждане — в так называемые спецлагеря НКВД СССР (20 февраля 1945 г. переименованные в проверочно-фильтрационные лагеря приказом № 00100 НКВД СССР).

Постановлением Государственного комитета обороны (ГКО) № 7467сс от 3 февраля 1945 г. предписывалось также мобилизовать всех способ­ных носить оружие и годных к физическому труду немцев-мужчин в возрасте от 17 до 50 лет, формировать из них рабочие батальоны числен­ностью 750-1200 человек и отправлять эшелонами под конвоем в Бело­руссию (до 150 тысяч человек), на Украину (до 200 тысяч человек) и в следующую очередь — в РСФСР (150 тысяч человек). Их предназначали «для трудового использования по нарядам ГУПВИ НКВД СССР», в со­ответствии с «Положением о приеме, содержании и трудовом использо­вании мобилизованных и интернированных немцев», утвержденным По­становлением ГКО № 7252сс от 29 декабря 1944 г., и по приказу НКВД № 0014 от 11 января 1945 г. — для работы на «предприятиях и стройках союзной и местной промышленности, а также в совхозах, нуждающихся в рабочей силе...» [3 , л.58-61].

Таким образом, предполагалось отправить в глубь СССР в составе ра­бочих батальонов до 500 тысяч мобилизованных немцев из состава граж­данского населения (помимо 200 тысяч интернированных). На деле в ка­тегорию мобилизованных и интернированных немцев (их стали называть в документах мобилизованными группы «Г» и интернированными группы «Б») в 1945 г. попало много поляков, в том числе женщин, юношей и де­вушек порою моложе 17 лет. Отличить их в статистической отчетности от немцев очень трудно.

После перехвата и расшифровки 30 января 1945 г. 5-м управлением НКГБ СССР радиограммы руководства Армии Крайовой о ее роспуске и об оставлении небольших законспирированных штабов и радиостанций была издана директива-циркуляр НКВД № 47/14 от 6 февраля 1945 г.

Этой директивой нарком внутренних дел Берия предписывал уполномо­ченным НКВД СССР по 1-му Украинскому, 1-му, 2-му и 3-му Белорусским, 1-му Прибалтийскому фронтам, НКВД и НКГБ УССР, БССР и ЛитССР уси­лить агентурно-оперативную и следственную разработку польского подпо­лья, обратить особое внимание на вскрытие связей «аковцев» с германской разведкой. Знаменателен третий пункт директивы: «3. Всех легализуемых участников белопольского националистического подполья направлять для проверки на фильтрационные пункты, которые вам необходимо создать по договоренности с командованием Войска Польского под видом запасных полков». Под легализацией подразумевалась, по-видимому, явка и сдача оружия по призыву польских властей, обещавших безопасность тем, кто добровольно выйдет из подполья.

Приказ № 00315 НКВД СССР от 18 апреля 1945 г. пунктом 5 предпи­сывал прекратить отправку в СССР лиц, арестованных в порядке очистки тылов действующих частей Красной Армии (кроме тех, кто подлежал на­правлению в лагеря для военнопленных, и отдельных арестованных, пред­ставляющих оперативный интерес). Пунктом 8 того же приказа предпи­сывалось провести в двухмесячный срок фильтрацию всех арестованных, вывезенных в лагеря НКВД. По результатам фильтрации полагалось лиц, не являющихся шпионами, диверсантами, радистами, сотрудниками герман­ских карательных органов, активными членами фашистских партий, пере­водить в рабочие батальоны, а больных и инвалидов — отправлять домой.

Циркуляр НКВД № 74/60 от 26 апреля 1945 г., дополняющий приказ № 00315, разъяснял, что поляки в аналогичных случаях (в отличие от нем­цев — не только больные и инвалиды, но и здоровые тоже) направляются не в рабочие батальоны, а организованным порядком домой. Для остаю­щихся «более опасных» поляков (например активных членов АК) пред­писывалось организовать в лагерях военнопленных и интернированных «отдельные лаготделения» [4 , л.18-24].

К сожалению, директивных документов о задержании и интернирова­нии польских граждан в 1944 г. известно гораздо меньше. В фондах вну­тренних войск НКВД СССР, хранящихся в Российском государственном военном архиве (РГВА), Н.Е.Елисеевой обнаружена директива Ставки Верховного Главнокомандования от 3 августа 1944 г. о разоружении отря­дов АК, интернировании их офицерского состава и направлении рядового и младшего командного состава в запасные части польской армии под ко­мандованием Берлинга, а П.А.Аптекарем — две директивы штаба войск НКВД по охране тыла 3-го Белорусского фронта: от 20 июля 1944 г. — о задержании лиц, принадлежащих к формированиям польского эмигрант­ского правительства, и от 24 августа 1944 г. — о задержании отрядов Ар­мии Крайовой, направляющихся к Варшаве (по-видимому, для участия в продолжавшемся Варшавском восстании).

В «Особой папке» Сталина имеется довольно много сводок и докладов о широкомасштабных операциях по разоружению и ликвидации форми­рований Армии Крайовой, по аресту руководителей подполья на местах, массовому изъятию рядовых участников подполья и их отправке из Поль­ши в лагеря на территории СССР (начиная с ноября 1944 г.), однако пока не найдено ни одной ссылки на нормативные документы, служившие основа­нием для этих акций (кроме упомянутой августовской директивы Ставки в отношении руководящего состава). Может быть, такие материалы хранят­ся в недоступных исследователям архивных фондах органов военной кон­трразведки «СМЕРШ». Можно также предположить, что принципиальные решения оформлялись как постановления ГКО. Вероятно, они хранятся в Архиве Президента РФ.

После отправки в глубь СССР интернированные поляки и польские граждане содержались в лагерях НКВД трех категорий. Во-первых, это ла­геря для военнопленных германской и союзных ей армий, подчинявшиеся ГУПВИ НКВД-МВД. В них помещали прежде всего участников Армии Крайовой и других подпольных структур. Во-вторых, это лагеря интерни­рованных, созданные в 1945 г. специально для содержания интернирован­ных и мобилизованных немцев (носящие в основном «пятисотые» номе­ра), а также рабочие батальоны интернированных. И те и другие подчи­нялись ГУПВИ, при этом никакой формальной грани между лагерями для военнопленных и интернированных не было (военнопленные содержались и в «пятисотых» лагерях).

И, наконец, проверочно-фильтрационные лагеря (ПФЛ), подчинявши­еся Отделу ПФЛ НКВД, независимому от ГУПВИ. Причем, в нарушение положения о предназначении ПФЛов только для советских граждан, в них поместили большое число граждан Польши.

Так, например, в конце 1944 и в начале 1945 г. много интернированных поляков, и среди них большое число участников Армии Крайовой, было отправлено из пределов нынешних границ Польши в ПФЛ № 283 в районе Сталиногорска Московской области и в ПФЛ № 0302 в Молотовской обла­сти. Но поляков — жителей Вильнюса и Виленского края советские власти считали гражданами СССР, и поэтому их отправка в ПФЛы не нарушала формального предназначения этих лагерей (в феврале-мае 1945 г. из Виль­нюса в ПФЛ № 240 в Сталино и Дзержинск Сталинской области, в упоми­навшийся ПФЛ № 283 и в ПФЛ № 0321 в Елшанку Саратовской области было отправлено более 7 тысяч человек, в большинстве своем участников Армии Крайовой) [5 , л.311].

Совершенно особым образом оформили содержание в СССР рядовых «аковцев» — участников боев за освобождение от немцев Вильнюса. 18 июля 1944 г. они были разоружены, помещены во временный лагерь в Ме- дининкай под Вильнюсом и вскоре отправлены оттуда в Калугу, где из них сформировали 361-й запасной стрелковый полк 31-й запасной стрелковой дивизии Красной Армии, а после их отказа принять советскую присягу — до начала 1946 г. использовали на лесоразработках, причем они числились военнослужащими Красной Армии. Как известно, большинство офицеров виленской группировки АК, в отличие от рядовых, отправили в рязанский лагерь военнопленных № 178.

Местом содержания крупнейшей группы интернированных поляков в СССР до начала 1946 г. оставался лагерь военнопленных № 270 с управле­нием в Боровичах Новгородской области, куда в конце 1944 г. было заклю­чено почти 4900 рядовых участников Армии Крайовой и других подполь­ных организаций [6, с.106-110].

Согласно архивным данным ЦХИДК, в первой половине 1945 г. ря­довые члены АК содержались также в лагерях военнопленных № 41 в Осташкове Калининской области, № 231 в Свердловской области, в упо­минавшихся ПФЛ № 283 [Весной и летом 1945 г. всех интернированных поляков (не только участников АК) в этом лагере (и в связанном с ним сталиногорском лагере военнопленных № 388) содержалось даже больше, чем в лагере № 270 в Боровичах] и 0302 и, небольшими группами, в неко­торых других лагерях [7 ,с.94-96]. Офицерский и руководящий состав Ар­мии Крайовой и подпольных территориальных государственных органов периода немецкой оккупации (так называемых Делегатур «лондонского» правительства) содержался в рязанском лагере военнопленных № 178 (с января 1946 г. носившем номер 454) [8 , с.124-126].

Отчетность ГУПВИ по категории «интернированные участники Ар­мии Крайовой» охватывает только три лагеря военнопленных: № 270, 41 и 178/454, в которые было принято 8587 членов АК. К этому числу не­обходимо добавить членов АК, содержавшихся в других лагерях: ПФЛ № 0302 — 644 человека, лагерь № 231 — 439 человек, ПФЛ № 240 — 2492 человека и ПФЛ № 0321 — 1731 человек (в двух последних ПФЛ число «аковцев» определялось по отметкам в эшелонных списках: «подозрева­ется в принадлежности к польской контрреволюционной националисти­ческой повстанческой организации» или «подозревается в причастности к польскому контрреволюционному националистическому подполью»), ПФЛ № 283 — не менее 1107 человек (прибывших в январе 1945 г. эшело­нами из Белостока и Перемышля) [9, л.130-146].

Вероятно, что в ПФЛ № 283 участников АК было больше, однако от­четность по этому лагерю не обнаружена (как и по ПФЛ № 240 и 0321). Полученная таким образом оценка числа интернированных в СССР членов Армии Крайовой и других подпольных организаций периода немецкой ок­купации, составляет не менее 15 тысяч человек (без учета: а) прибывших в ПФЛ № 283 в феврале 1945 г. из Белостока, Вильнюса и Цеханова, о при­чине интернирования которых документальных данных не обнаружено; б) содержавшихся в других лагерях мелкими группами; в) находившихся в 361-м запасном полку в Калуге, формально не считавшихся интернирован­ными) и может достигнуть 20 тысяч человек, если предположить, что все прибывшие в ПФЛ № 283 в феврале 1945 г. были членами АК.

Сколько всего поляков (не только «аковцев») было интернировано в СССР в 1944-1945 гг.? Максимальное число, встречающееся в архивных документах, приведено в справке МВД СССР 1947 г. — 39 029 «интерниро­ванных, арестованных и мобилизованных в рабочие батальоны» польских граждан. Это число меньше оценки в 48 тысяч, полученной на основании списка эшелонов с интернированными поляками, отправленными в глубь СССР. Возможно, различие между этими данными в значительной степени объясняется тем, что указанная справка МВД, по-видимому, не учитывает вывезенных в 1945 г. из Вильнюса 7 тысяч интернированных поляков, по­скольку их считали гражданами СССР [10, л.221].

Интернированные, вывезенные в Советский Союз, попадали в лаге­рях в условия, которые мало отличались от гулаговских. Пожалуй, самым существенным отличием было отсутствие уголовников в лагерях для во­еннопленных и интернированных. Питание в лагерях было недостаточ­ным, свирепствовали голод и болезни. Интернированных принуждали к непосильному труду, чаще всего в угольных шахтах, на торфоразработках, земляных и строительных работах, на лесоповале. Относительно лучши­ми для поляков были условия только в рязанском лагере военнопленных № 178/454. Самая высокая смертность имела место в лагере № 516 в Красноводске Туркменской ССР (с момента прибытия в апреле 1945 г. за пять месяцев умерло 55% интернированных поляков и около 60% интерниро­ванных немцев, после чего лагерь был расформирован), в лагере № 270 в Боровичах (с ноября 1944 г. по июль 1946 г. умерло 12,5% интернирован­ных поляков), в лагере № 508 в Белорецке в Башкирии, в ПФЛах № 0321 в Саратовской области и № 0331 в Кутаиси[11, с.92-93]. Наиболее распро­страненные причины смерти интернированных — дистрофия, дизентерия, гемоколит, пневмония, туберкулез легких.

Продолжительность интернирования поляков составляла от несколь­ких месяцев до пяти лет. Первые освобождения были осуществлены в августе-октябре 1945 г. в соответствии с упоминавшимися апрельским приказом НКВД № 00315 и дополнявшей его директивой № 74/60. Следу­ющая, самая массовая волна освобождения польских граждан, в том числе рядовых участников Армии Крайовой (включая «военнослужащих» 361-го запасного полка), пришлась на январь-март 1946 г. Основанием для нее послужил приказ НКВД СССР № 001301 от 29 октября 1945 г. (со ссылкой на указание Совнаркома СССР) [12 , с.227].

Следующая, не столь многочисленная группа интернированных поля­ков из разных лагерей была освобождена и репатриирована в Польшу в июне-июле 1946 г. Основная же часть активных участников Армии Крайовой, офицерского и руководящего состава подполья в целом, а также большая группа силезских горняков польской национальности и других поляков, интернированных в связи с очисткой тыла во время войны, была освобождена и репатриирована в Польшу в сентябре-ноябре 1947 г. на основании Постановления Совета Министров СССР № 2641-816сс от 26 июля и приказа МВД СССР № 00839 от 4 августа 1947 г.

Среди остававшихся после этого в СССР в лагерях интернированных поляков самую крупную группу составляли участники Армии Крайовой — жители Вильнюса и Виленского края, попавшие в 1947 г. в лагеря военно­пленных системы ГУПВИ из ПФЛ № 0331 в Кутаиси (куда они были пере­ведены в октябре 1945 г. из саратовского ПФЛ № 0321). Их отправляли в Польшу небольшими группами с декабря 1947 г. по март 1949 г. Последние интернированные поляки были репатриированы в Польшу в 1950 г.

Источники

  1. ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 178.
  2. ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 205.
  3. ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 178.
  4. РГВА. Ф. 32924. Оп. 1. Д. 20.
  5. РГВА. Ф. 32924. Оп. 1. Д. 98.
  6. НКВД и польское подполье, 1944-1945: По «Особым папкам» И.В. Сталина / Отв. ред. А.Ф.Носкова. М., 1994.
  7. Елисеева Н.Е., Аптекарь П.А., Нагаев И.М., Успенский И.В., Гурьянов А.Э. Каталог эшелонов с интернированными поляками в глубь СССР. М., 1999.
  8. Зайцева О.А., Гурьянов А.Э. Документы ЦХИДК об интернировании польских граждан в СССР в 1944-1949 гг. М., 2004.
  9. РГВА. Ф. 38099. Оп. 2. Д. 7.
  10. Центр хранения историко-документальных коллекций (ЦХИДК). Ф. 488/п. Оп. 1. Д. 1.
  11. ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 182. Л. 92-93. 21; Оп. 1. Д. 731. Л. 408-410.
  12. ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 227. Л. 53-62.