А.А. Розанов,
доктор исторических наук, профессор кафедры международных отношений факультета международных отношений Белгосуниверситета
Существуют самые разные точки зрения на то, чем должен заниматься Североатлантический союз в современных условиях, но с известной долей условности их можно свести к двум основным позициям.
Одна позиция, которая с начала 90-х гг. XX в. пользовалась определенной популярностью среди политиков и экспертов Соединенных Штатов и Великобритании, состоит в том, что НАТО следует двигаться в сторону превращения в многоцелевую глобальную организацию, способную проводить масштабные боевые и контртеррористические операции в любой части мира, где бы это ни потребовалось.
Такой подход получил развернутое обоснование в статье «Глобальная НАТО», опубликованной в журнале Foreign Affairs в номере за сентябрь-октябрь 2006 г. «Только подлинно глобальный альянс может ответить на глобальные вызовы», – отметили авторы этой статьи, вашингтонские аналитики И. Даалдер и Дж. Голдгейер (И. Даалдер впоследствии в течение четырех лет, c мая 2009 г. до июля 2013 г., занимал пост постоянного представителя США в Североатлантическом совете, в настоящее время – президент Чикагского совета по глобальным делам). Они доказывали, что в современных условиях НАТО вместо обороны определенной географической территории должна «объединить вместе страны со сходными ценностями и интересами во имя борьбы с глобальными проблемами» [8]. Альянсу следует, согласно данной точке зрения, установить партнерские отношения с демократическими странами, в каком бы регионе земного шара они ни находились, а затем, возможно, и пригласить некоторых из них в состав НАТО. В числе стран, соответствующих этим критериям, были названы Австралия, Бразилия, Япония, Индия, Южная Африка и Южная Корея. «Все они, – отметили Даалдер и Голдгейер, – могут существенно содействовать усилиям НАТО, предоставив свои войска или обеспечив тыловую поддержку действиям по реагированию на глобальные угрозы и потребности».
Надо заметить, что, действительно, к настоящему времени НАТО создала сеть систем партнерства со странами Евроатлантики, Средиземноморья, Персидского залива, с международными организациями, стала развивать отношения так называемого глобального партнерства с Японией, Австралией, Новой Зеландией. Альянс работает над согласованием новых политических рамок для Средиземноморского диалога (НАТО и 7 стран Средиземноморья). Кувейт согласился разместить на своей территории Центр Стамбульской инициативы сотрудничества, направленной на развитие отношений со странами Персидского залива [2].
Другая отправная позиция относительно современного предназначения НАТО, которой симпатизируют, скажем, в Париже, а особенно отчетливо ее отстаивают, как считается, Польша и страны Балтии, заключается в том, что НАТО должна вернуться к своим истокам, к тем исходным установкам, когда основной заботой стран–членов была оборона и безопасность в Евро-Атлантическом регионе, нередко понимаемые как противодействие так называемой «военной угрозе» и давлению со стороны СССР/России. Наиболее полно и содержательно, на наш взгляд, позиция стран Балтии в рамках НАТО отражена в монографии «Озабоченности в сфере безопасности балтийских государств как союзников по НАТО», опубликованной в августе 2013 г. Институтом стратегических исследований Военного колледжа армии США [7]. Ее автор – Джеймс Корам с 2009 г. был деканом Балтийского оборонного колледжа в г.Тарту (Эстония).
Как представляется, в дискуссиях о перспективах НАТО в преддверии саммита Альянса в Великобритании (Уэльсе) в сентябре 2014 г. в штаб-квартире НАТО в Брюсселе в конечном итоге возобладает более сбалансированный подход, так или иначе учитывающий обе обозначенные позиции, но лишенный их крайностей.
Как известно, к саммиту НАТО в Чикаго в мае 2012 г был завершен обзор стратегии сдерживания и обороны Атлантического альянса. Один из основных аспектов этой стратегии связан с ядерным сдерживанием и особенно – с судьбой тактического ядерного оружия США (авиационных бомб B–61) на Европейском континенте. Многие европейские политики (включая министра иностранных дел ФРГ Г. Вестервелле) высказывали мнение о том, что этому оружию уже не место на европейской земле, однако Соединенные Штаты не подавали четких сигналов о своей готовности принять к сведению такого рода позицию.
О чем конкретно идет речь? У американцев осталось 150 – 200 (точное количество засекречено) ядерных бомб B–61 на территории Германии, Бельгии, Голландии, Италии и Турции [5, p.8]. Если вспомнить, что в разгар «холодной войны» в мире (фактически у США и СССР) было примерно 60 тысяч ядерных боеголовок, да и теперь их все еще насчитывается в совокупности порядка 20 тысяч, пара сотен американских ядерных бомб в Европе могут показаться величиной не столь уж значительной, не делающей погоды. Однако в НАТО они все еще рассматриваются как ключевой («незаменимый», по натовской терминологии) элемент стратегии ядерного сдерживания.
Надо иметь в виду, что размещение сравнительно компактных и легко перемещаемых B-61 на базах НАТО в Европе (они складированы в подземных хранилищах недалеко от самолетов–носителей ядерного оружия) связано со многими рисками. О некоторых из них откровенно поведал, например, бывший американский сенатор Сэм Нанн.
В 1974 г., будучи молодым сенатором–демократом от штата Джорджия, он посетил базу США в Германии, где было размещено американское тактическое ядерное оружие. Его интересовало, насколько надежно оно охраняется. Командование базы заверило сенатора, что все в порядке – законодателям беспокоиться не о чем. Однако один из сержантов скрытно передал Нанну записку с просьбой позднее посетить казарму, в которой проживали американские солдаты, охранявшие этот ядерный объект. Вечером сенатор туда пришел, и этот и другие сержанты нарисовали ему шокирующую картину реального положения дел – историю деморализованных после Вьетнама военнослужащих США, злоупотреблявших алкоголем и находившихся под наркотическим дурманом фактически во время своего дежурства по охране ядерных бомб. Сэм Нанн, по его собственному признанию, был просто потрясен услышанным.
С. Нанн сегодня – ключевой функционер NTI, влиятельной политической и аналитической организации США, которая специализируется на вопросах ядерной безопасности и нераспространения оружия массового поражения. В рамках экспертного обсуждения вариантов пересмотра стратегии НАТО в преддверии саммита альянса в Чикаго в мае 2012 г. он выступил с инициативой вывода всего американского тактического ядерного оружия из Европы.
Конкретно Нанн предложил, чтобы США заявили о том, что полностью вывезут бомбы B-61 на свою территорию в течение пяти лет. Инициатива неизбежно получила резонанс – именно потому, что с ней выступил такой авторитет, как Сэм Нанн, к голосу которого в вопросах ядерной стратегии принято прислушиваться. В Соединенных Штатах, пожалуй, среди специалистов такого уровня еще никто не выдвигал детализированных предложений, реализация которых позволила бы убрать из Европы реликты «холодной войны» – бомбы B-61. В Пентагоне, понятно, особенно ценят столь зримый символ американского военного присутствия на европейской земле, как эти бомбы.
Однако С. Нанн, под руководством которого был подготовлен обстоятельный доклад «Снижение ядерных рисков в Европе: рамки действия», убедительно доказал, что наличие тактического ядерного оружия США в Европе в наши дни лишено убедительного политического и военного смысла. К тому же Нанн, встревоженный угрозой ядерного терроризма, указал на то, что именно небольшие размеры этих бомб могут послужить стимулом для нападения «ядерных террористов» на базы НАТО в Европе, где B-61 имеются.
С. Нанн предложил начать переговоры по линии НАТО–РФ по тактическому ядерному оружию, возможно, увязав их с проблемой евроПРО и сокращением обычных вооружений в Европе. Он наметил пошаговую стратегию движения к тому, чтобы в конечном итоге убрать ядерные бомбы США с Европейского континента.
Однако на саммите НАТО в Чикаго в вопросах ядерной стратегии Альянса каких-либо существенных подвижек не было сделано. В согласованном документе «Обзор сдерживания и обороны» по сути дела не содержалось принципиально новых моментов. Консультации по формулировкам этого документа, согласно информации Исследовательской службы Конгресса США, были «динамичными и чрезвычайно деликатными», отражавшими разногласия среди союзников по НАТО относительно роли ядерного оружия в будущей стратегии Североатлантического союза [5, p.7]. В принятом документе зафиксирована формулировка о том, что «в настоящий момент построение ядерных сил Североатлантического союза соответствует критериям эффективного построения сдерживания и обороны». В то же время не исключается возможность для НАТО «снизить свою зависимость от нестратегических ядерных средств, базирующихся в Европе» [1].
В целом же складывается впечатление, что несмотря на размах активности НАТО по разным направлениям, на масштабные проекты и начинания, эта организация все еще находится в поисках своего места в постконфронтационном, постбиполярном мире. Причем, как заметил ведущий аналитик Бюро разведки и исследований Госдепартамента США Дж. Шмидт, «подлинная проблема заключается в том, что Соединенные Штаты толком не знают, чего они хотят от НАТО» [9, p.105]. Этот авторитетный американский специалист, который ранее занимал пост директора отдела НАТО в Совете национальной безопасности США, подчеркнул, что «донкихотские представления о драматически новых ролях и миссиях НАТО – не в интересах США, они мало соответствуют действительной компетенции НАТО и не имеют шансов на успех в реальном мире» [9, p.106].
Еще 10 июня 2011 г. тогдашний министр обороны США Роберт Гейтс, выступая в Брюсселе, провел тезис о том, что Соединенным Штатам становится все труднее сохранять свой нынешний уровень поддержки НАТО в условиях, когда «американский налогоплательщик продолжает нести основное бремя альянса» [11]. Речь идет о том, что европейские союзники США заметно сокращают расходы на оборону и не стремятся наращивать свой военный потенциал так, как того ожидают от них Соединенные Штаты. Действительно, из 28 государств-членов НАТО только четыре страны (США, Великобритания, Греция и Эстония) в 2012 г., по данным НАТО, поддерживали военные расходы на уровне 2% ВВП или выше такой планки, неформально рекомендованной руководством Североатлантического союза. В последние годы большинство европейских стран-членов НАТО были вынуждены существенно сокращать расходы на оборону. Усилилась чрезмерная диспропорция между военными расходами США и европейских союзников (в 2012 г. – 72% к 28%) [10, p. 10].
Занявший пост главы Пентагона после Р.Гейтса Леон Панетта в ходе своего визита в Брюссель 5 октября 2011 г., выступая в Центре Карнеги в Европе, признал, что альянс, несомненно, столкнулся с серьезными вызовами в условиях сложной и быстро меняющейся обстановки в сфере международной безопасности. «Мы находимся в критической точке нашего оборонного партнерства», – заявил руководитель американского военного ведомства и сделал акцент на то, что финансовые ограничители по обе стороны Атлантики могут привести к «эрозии» политической воли инвестировать в безопасность Европы. Л. Панетта сказал, что европейцы не должны ошибочно считать, будто оборонный бюджет США настолько велик, что «может поглотить и нивелировать недостатки альянса» [12].
Нынешний министр обороны США Чак Хейгел также продолжает последовательно развивать этот сюжет. В октябре 2013 г. он заметил, что «по мере того, как НАТО приспосабливается к современной обстановке, она должна заняться разрывом в военных ассигнованиях и возможностях партнеров». «Жесткие решения, - по его словам, - больше невозможно откладывать» [6].
Существенные изменения наблюдаются в военной стратегии США относительно Европы в контексте провозглашенного администрацией Б.Обамы в начале 2012 г. «стратегического разворота» в сторону Азии и АТР. Это, разумеется, будет иметь последствия для НАТО.
Американское военное присутствие в Европе, особенно в Германии, заметно сокращается. Сегодня у Соединенных Штатов на Европейском континенте остались лишь 4 боевые группы бригадного состава (Brigade Combat Teams, BCT) – 2 мотопехотные, одна воздушно-десантная и бригада «Страйкер» (на вооружении которой стоят боевые бронированные машины Stryker на колесном ходу), а к 2015 г. останется 3 BCT.
К началу 90-х США имели в Европе 5,9 тыс. танков. В начале 2013 г. последние «Абрамсы» были выведены из Европы в США. Вслед за ними Европейский континент покинули штурмовики А-10 – главное средство борьбы с танками. Как «Абрамсы», так и А-10 были выведены в США без всякой замены [3]. Правда, в январе 2014 г. появились сведения о том, что 29 танков «Абрамс» новой модификации (M1A2 SEP) прибыли в ФРГ в учебных целях. Согласно существующим планам, к 2017 г. в сухопутных войсках США в Европе останется не более 30 тыс. военнослужащих [4].
В связи с американским «стратегическим сдвигом» в сторону АТР для Альянса естественным образом возникает вопрос: если США, как ведущая страна НАТО, переносит акцент на Азию и Дальний Восток, должен ли Североатлантический союз как-то фокусировать внимание на АТР и в какой степени? Означает ли это, например, необходимость усиления военно-морских сил стран НАТО?
Литература
1. Обзор сдерживания и обороны. 20.05.2012 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: httpHYPERLINK "http://www.nato.int/cps/ru/SID-D3BF1B4F-0FA1041B/natolive/official_texts_87597.htm. – Дата доступа: 3.12.2013.
2. Пархалина, Т.Существует ли кризис в НАТО? 13.08.2013 /Т. Пархалина [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://russiancouncil.ru/inner/index.php?id_4=2220#top. – Дата доступа: 3.12.2013.
3. Храмчихин, А. Легенды и мифы о НАТО. Конспирологии пора уступить место здравому смыслу /А. Храмчихин //Независимое военное обозрение. 15.11.2013
[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://nvo.ng.ru/concepts/2013-11-15/1_nato.htmlю - Дата доступа: 2.12.2013.
4. Apps, P. U.S. military says it may have to cut Europe budget by fifth/ P. Apps //Reuters. 21.11.2013 [Electronic resource]. - Mode of access: http://www.reuters.com/article/2013/11/21/us-usa-defence-europe-idUSBRE9AK1FX20131121
5. Belkin, P. NATO’s Chicago Summit / P. Belkin. – Washington, D.C : Congressional Research Service, CRS Report for Congress. – May 14, 2012. – P. 7-8.
6. Benitez, J. Will the U.S. ‘Rebalance’ Its Contribution to NATO? 20.10.2013/ J. Benitez [Electroniv resourse]. – Mode of access: http://www.defenseone.com/ideas/2013/10/will-us-rebalance-its-contribution-nato/72281 – Date of access: 2.12.2013.
7. Corum, J.S. The Security Concerns of the Baltic States as NATO Allies/ J.S. Corum.- Carlisle, PA: Strategic Studies Institute, U.S. Army War College, August 2013. – 50 pp.
8. Daalder, I., Goldgeier, J. Global NATO /I. Daalder, J. Goldgeier //Foreign Affairs. - Sept.- Oct. 2006. - P. 109.
9.Schmidt, J.R. Last Alliance Standing? NATO After 9/11 /J.R. Schmidt //The Washington Quarterly. - Winter 2006-07. - P. 105-106.
10. The Secretary General’s Annual Report 2012 . – Brussels: NATO Public Diplomacy Division, 2013. – 22 p.
11. The Security and Defense Agenda (Future of NATO). As Delivered by Secretary of Defense Robert M. Gates, Brussels, Belgium, Friday, June 10, 2011 // U.S. Department of Defense. Office of the Assistant Secretary of Defense (Public Affairs) [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.defense.gov/speeches/speech.aspx?speechid=1581.– Date of access: 12.06.2011.
12. Secretary Panetta at Carnegie Europe (NATO). As Delivered by Secretary of Defense Leon E. Panetta, Brussels, Belgium, Wednesday, October 05, 2011 /The United States Mission to NATO [Electronic resource]. – Mode of access: http://nato.usmission.gov/panetta-carnegie-2011.html. – Date of access: 25.10.2011.